НЕВРОЗЫ / ГОРОВОЙ-ШАЛТАН В.А.

ГОРОВОЙ-ШАЛТАН В.А.

Опыт советской медицины в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.- М.: Медгиз.- Т. 26, 4. II. 1949.- С. 39–43.

Термин «невроз» был предложен еще в XVIII веке для обозначения таких «расстройств ощущений и движений, которые не сопровождаются лихорадкой и не зависят от местного поражения какого-либо определенного органа, а обусловлены общим страданием» (Келлен). Значительно позже неврозы начали называть «психоневрозами». Этим имелось в виду подчеркнуть роль психических факторов в возникновении и устранении невротических расстройств, функциональный характер этих расстройств и отличие их от психозов (Дюбуа).

Таким образом, термины «невроз» и «психоневроз» оказались синонимами и ими стали обозначать функциональные заболевания нервной системы, не обусловленные, в отличие от органических заболеваний, деструктивными анатомическими изменениями¹. В дальнейшем изложении мы будем пользоваться термином «невроз» как более распространенным.

Из группы неврозов выделялось все больше заболеваний, в развитии которых были установлены анатомо-физиологические нарушения и таким образом определялась травматическая, инфекционная или токсическая их этиология. Такие заболевания, как тетания, торсионный спазм или эпилепсия, ранее относимые в группу функциональных заболеваний, давно уже не считаются неврозами. Наблюдающиеся при эпидемическом энцефалите или при отравлении окисью углерода симптомы, напоминающие истерические, но обусловленные органическим поражением мозга, справедливо расцениваются как симптомы псевдоистерические, как органические истероиды (М.И. Аствацатуров).

То, что в настоящее время мы рассматриваем как приступы диэнцефальной эпилепсии, уже не отождествляется с истерическими припадками, хотя диэнцефальные приступы не тождественны с типичной судорожной картиной классической эпилепсии. Многие заболевания вегетативной нервной системы, как и многие нарушения деятельности желез внутренней секреции, из группы неврозов теперь уже выделены.

Неврозы характеризуются отсутствием органических, деструктивных, анатомических изменений в центральной нервной системе, что является основанием для отнесения их к категории функциональных расстройств. Механизм их развития долго оставался нераскрытым.

Правильному пониманию сущности неврозов способствовало успешное развитие учения И.П. Павлова о высшей нервной деятельности. И.П. Павловым и его сотрудниками (особенно М.К. Петровой) изучались экспериментальные неврозы у животных. Условия, при которых вызывались эти неврозы, и способы, которыми обеспечивалось восстановление нарушенных функций, очень тщательно исследовались. Полученные результаты оказались ценными для клиники и терапии неврозов.

Сам И.П. Павлов сделал первую попытку применить эти данные для уяснения некоторых проявлений неврозов у человека, учитывая качественное своеобразие психики человека и отличие его психической деятельности от высшей нервной деятельности животных. Многие советские врачи указывали на возможность применения учения И.П. Павлова для объяснения некоторых особенностей неврозов, возникающих у человека, в том числе и неврозов, появлявшихся в боевой обстановке. Неврозы стали рассматриваться как реактивные состояния, физиологической основой которых является патологический срыв высшей нервной деятельности.

Вопрос о роли конституциональных факторов или врожденного предрасположения в возникновении неврозов усиленно обсуждался в связи с опытом войны 1914–1918 гг. Значение этих факторов тогда, несомненно, переоценивалось. Нередко о конституциональных неврозах, или невропатиях, говорили без достаточных к тому оснований.

В.П. Осипов и др. стали обращать внимание на значение приобретенного предрасположения к неврозам, которое возникало как следствие перенесенных травм, инфекций, отравлений, истощения, переутомления. Опыт Великой Отечественной войны показал, что это приобретенное предрасположение к неврозам возникало не редко в результате сочетания ряда неблагоприятных внешних факторов, действовавших ослабляющим образом на нервную систему человека. Именно это предрасположение, а не конституциональные причины, было основной предпосылкой для возникновения неврозов, что доказывалось также и успешностью их лечения.

Трудность отграничения неврозов от органически обусловленных расстройств часто связывалась с тем, что неврозы возникали на фоне травматического органического поражения мозга. Наличие органических симптомов не исключало самостоятельного развития невроза и не могло служить основанием для того, чтобы все нарушения нервной деятельности объяснять лишь органическим поражением мозга. Опыт Великой Отечественной войны показал, что одновременное существование расстройств, обусловленных органическим поражением мозга, и невротических (реактивных) расстройств не только было возможно, но и нередко наблюдалось в действительности. Однако из этого отнюдь не следовало делать вывод, что нет надобности вообще разграничивать невротические и органические расстройства.

Во время первой мировой войны 1914–1918 гг. очень широко пользовались терминами «контузия» и «травматический невроз». Границы этих понятий неправомерно расширились, что затрудняло правильное определение степени тяжести и других особенностей боевых поражений, особенно тех, которые развивались в результате воздействия взрывной волны.

Под понятием травматического невроза объединялись различные расстройства. Л.М. Пуссеп, например, выделял неврастенический, истерический и психастенический типы травматического невроза, Л.О. Даркшевич — истерический, неврастенический и смешанный типы и, кроме того, «невротравматизм». К последнему он относил те последствия травмы мозга, при которых, наряду с функциональными расстройствами, обнаруживались и болезненные проявления с органической основой.

Таким образом, к категории контузионных или травматических неврозов во время первой мировой войны относили не только все невротические расстройства, возникшие в боевой обстановке, но нередко и органические последствия травмы мозга. Понятия контузии и травматического невроза стали нечеткими, расплывчатыми.

В последующие годы термином «травматический невроз» пользовались редко, а многие невропатологи и вовсе от него отказались (М.И. Аствацатуров, Б.С. Дойников, С.Н. Давиденков и др.). В медицинских документах периода боев с белофиннами в 1939–1940 гг. этот термин встречается лишь случайно. Еще реже находим мы его в подобных документах периода Великой Отечественной войны.

Ряд других встречавшихся обозначений, как «вегетативный невроз», «невроз сердца», или «невроз желудка», «сексуальная неврастения», не характеризует основной сущности невроза при том понимании его, которое было дано выше. При неврогенном (или психогенном) нарушении деятельности внутренних органов или каких-либо отдельных функций (например, половой) имеется или общий невроз, или нарушение деятельности желез внутренней секреции, или местное органическое поражение вегетативных центров или проводников. Впрочем, даже в старом понимании «неврозы органов» в военно-врачебной практике встречались во время войны очень редко, что отмечено еще в период первой мировой войны.

Наблюдавшиеся в действующей армии во время Великой Отечественной войны различные формы неврозов сгруппированы так:

1) неврастения;

2) психастения;

3) истерия;

4) прочие реактивные неврозы.

В первую группу отнесены также неврозы истощения и те астенические состояния, которые не были обусловлены инфекционными, токсическими, сосудистыми или иными органическими заболеваниями мозга.

Вторую группу составляют неврозы, характеризующиеся навязчивыми состояниями и проявлениями тревожной мнительности.

К третьей группе отнесены все варианты истерических нарушений, включая и так называемые истеро-травматические расстройства, или истеротравматизм.

Наконец, в четвертую группу включены все прочие реактивные неврозы, описывающиеся иногда под названием эмоционных неврозов, неврозов испуга или острых психогенно-реактивных состояний.

Невротические проявления (или, как их иногда называют, наслоения) при органических поражениях центральной нервной системы характеризовались обычно чертами, свойственными той или иной из указанных четырех групп неврозов. Чаще всего это были признаки, свойственные двум последним категориям неврозов — истерическим или реактивным (эмоционным).

Выделение группы коммоционных неврозов на практике себя не оправдало, и во время Великой Отечественной войны этим обозначением почти не пользовались. Не выделялись также конституциональные неврозы, или невропатии, так как для этого не было оснований.

Реактивные состояния, или неврозы, возникавшие в боевой обстановке, отграничивались от других последствий травматизации мозга. В основе патогенеза неврозов этого вида лежат нейродинамические сдвиги, наступающие в результате срыва нервной деятельности и нарушения нормальных соотношений между возбудительными и тормозными процессами в различных отделах головного мозга.

Расстройства, в основе которых определялись диффузные или очаговые сосудистые нарушения, повышение внутричерепного давления, явления острого мозгового отека или последующего набухания мозга, давали уже не клиническую картину невроза, а влекли за собой более резкие и длительные нарушения психической деятельности — травматические психозы. В числе последних различались как острые и не продолжительные психические расстройства с помрачением сознания, так и затяжные психозы, не сопровождавшиеся помрачением сознания, но проявлявшиеся часто резкими расстройствами памяти, аффективными и психодвигательными на рушениями, а иногда и судорожными приступами.

Иногда неврозы приходилось отграничивать и от стойких дефектных состояний, обусловленных резкой диффузной или очаговой деструкцией мозгового вещества, что в большинстве случаев не представляло особых затруднений.

При отграничении отдельных форм неврозов их относили к той или иной группе в зависимости от особенностей этиологии, патогенеза и преобладающих признаков.

Физиологической предпосылкой для возникновения невроза могло быть перенапряжение возбудительного процесса (сверхсильные для данной нервной системы раздражения, легко вызывающие запредельное торможение). Такой же предпосылкой могло быть перенапряжение тормозного процесса, а также перенапряжение подвижности нервных процессов, т.е. необходимость внезапных переключений состояния раздражения на состояние торможения корковых клеток, и наоборот. Этим могли определяться и основные типы срывов нервной деятельности, которые возникали в боевых условиях. В этих условиях всегда имелось много причин для перенапряжения функций коры головного мозга.

Развитие неврозов у человека обусловливается, разумеется, не одними только физиологическими предпосылками, а в значительной степени и разнообразными социальными факторами отрицательного характера. Поэтому при одних и тех же физиологических предпосылках число заболеваний неврозами в Советской Армии оказалось гораздо меньшим, чем в армиях наших противников и бывших союзников.

Среди всех болезней нервной системы, наблюдавшихся во время Великой Отечественной войны, неврозы в Советской Армии составляли 26,6%, тогда как заболевания периферической нервной системы — 50,0%.

Во время русско-японской войны в русской армии количество заболеваний неврозами достигало 53,0%, а во время Первой мировой войны — даже 64,2%. В германской и английской армиях среди поступавших в военно-лечебные учреждения для нервнобольных больные неврозами составляли свыше 50,0%.

Надо, однако, сказать, что точных статистических данных о заболеваниях неврозами в действующих войсках за прошлые войны нет, так как учет заболеваний был поставлен неудовлетворительно, а под названием травматического невроза или истерии фигурировали нередко и органические последствия мозговых травм.

¹ Некоторыми авторами делались попытки в проявлениях неврозов различать психогенные и физиогенные, или физиопатические, нарушения, что было и методологически неправильно, и практически нецелесообразно. Выделение тимогенных или аффектогенных расстройств, которым подчеркивалось, что основным вызывающим их фактором является сильная эмоция или резкое аффективное переживание, также не вызывалось необходимостью. Упоминается об этом здесь лишь потому, что в литературе, освещающей опыт Великой Отечественной войны, эти термины иногда встречаются. Более правильному научному пониманию неврозов по сравнению с периодом русско-японской войны 1904–1905 гг. или первой мировой войны 1914–1915 гг. способствовало не введение новых терминов, а те подлинно научные достижения в области неврологии и физиологии, которыми по праву может гордиться наша отечественная наука.

Источник информации: Александровский Ю.А. Пограничная психиатрия. М.: РЛС-2006. — 1280 c. Справочник издан Группой компаний РЛС^®