Учение о психопатиях и ломброзианство (неоломброзианство)

Учение о психопатиях выдвинуло ряд вопросов, имеющих не только клиническое, но и большое социальное значение.

В 70-х годах прошлого столетия Ломброзо выступил со своими работами о преступнике. По его мнению, преступник и его преступные действия должны рассматриваться как явление патобиологическое, ближе всего стоящее к эпилепсии. «Криминальные типы», описываемые Ломброзо, по строению лба, ушей, по значительному развитию жевательного аппарата и выступанию нижней челюсти, по волосатости, по преобладающей роли «менее совершенной» правой половины мозга и т.д. представляют собой проявление атавизма, пробуждение психофизических свойств, нормально существовавших у далеких предков. В дегенеративных типах Ломброзо видел общие черты с «дикими» народами. Идеи, высказанные Ломброзо, вызвали большую дискуссию, появились сторонники и противники их. Поправки, внесенные в его учение, большей частью сводились к признанию значительной роли социальной среды в судьбе преступника, но это не устраняло поисков биологических источников криминальных наклонностей. Место устаревших и примитивных доводов Ломброзо заняли более сложные данные о психофизической конституции и наследственности. Однако за этой обновленной формулой ясно выступали те же ломброзианские идеи криминального предрасположения. Они сосредоточились главным образом вокруг проблемы психопатии и преступности.

Ломброзо пытался также установить некоторые общие черты между психопатами, с одной стороны, и выдающимися общественными деятелями, пророками, поэтами, художниками — с другой. Его книга «Гениальность и помешательство» (1876) имеет второе название, расшифровывающее идею автора: «Параллель между великими людьми и помешанными». Из текста книги видно, что имеется в виду прежде всего аналогия между выдающимися людьми и психопатами.

Кречмер шел по тому же пути. Он связал в единую систему учение о нормальных характерах, о психопатиях и психозах.

С течением времени нормальная психика все больше утрачивала свои преимущества. Она расценивалась скорее как состояние, лишенное страстей, противоречий, внутреннего беспокойства, творческих порывов. Эти качества полнокровно живущего человека приписывались только аномальным личностям. Здоровые же оказывались дефективными существами, характер которых как бы недоразвился до психопатии.

Психиатры начали оценивать со своей точки зрения все более широкий круг нормальных явлений, пользуясь психопатологическими критериями. В этой области среди других реакционных направлений первое место занял фрейдизм, полностью устранивший границы нормального и патологического.

Фрейдизм проник на Западе в психиатрию, психологию, педагогику, философию и пр. Разработанная Фрейдом идея примата инстинктивного над разумным, бессознательного над сознательным звучит в ряде современных философских систем, появившихся главным образом в США, Англии и Франции. Эта идея отражает принцип капиталистической стихийности, противопоставляемый материалистическому тезису о вырастающей активной роли сознания в личной и общественной жизни человека.

Ломброзианство, кречмерианство и фрейдизм были использованы для доказательства того, что неизбежные спутники капитализма — падение моральных ценностей и преступность — являются следствием врожденных склонностей, архаических импульсов, атавизма, бессознательных тенденций.

В течение последних десятилетий, особенно в работах немецких психиатров, появились описания изолированных психопатических групп, выделенных по признаку особой предрасположенности к преступным действиям («враги общества», «лжецы и мошенники», «бесчувственные», «холодные аутисты», «антисоциальные» и др.). Груле выделял «врожденных преступников», «врожденных бродяг» и «врожденных проституток». Одновременно с этим генеалогические исследования имели своей целью доказать биологическую обусловленность преступных наклонностей.

В настоящее время в Англии и особенно в Америке широкое распространение получила психоаналитическая трактовка «криминальной психопатии». Ослепленность учением Фрейда, догматическое толкование человеческого поведения с помощью готовых шаблонов, пропаганда всемогущества подсознательного, инстинктивного — все это лежит в основе новых антинаучных попыток анализа moral insanity. В этих работах выдвигаются абсурдные положения, согласно которым антисоциальное поведение психопатов является результатом задержки либидо на ранних ступенях развития, а их криминальные действия проистекают из подсознательного чувства виновности и желания быть наказанным, из неосознанной борьбы с отцом, перенесенной на общество, из реализации «агрессивного» компонента либидо, бессознательного «деструктивного стремления» и т.д.

Такова сущность всех приведенных разновидностей ломброзианской и неоломброзианской трактовки преступности, признающей автономные криминальные импульсы, тормозимые или стимулируемые социальными факторами, но не зависящие от них в своей биологической специфичности.

Криминальные действия могут быть непосредственно вызваны патологическим состоянием (да и то не часто) только при психических заболеваниях, временных или хронических. Но это нисколько не подкрепляет основной идеи ломброзианства. Попытки рассматривать преступное поведение как биологически обусловленное явление относятся не к этой категории случаев. Представители ломброзианства и неоломброзианства приписывают врожденные преступные наклонности, почти неизбежный выбор преступной линии поведения широкой группе явных или «латентных» дегенератов, психопатов, не являющихся психически больными даже в широком смысле этого слова. Преступные наклонности, явления рецидивизма, если они устанавливаются у психопата, не могут быть обусловлены биологическими предпосылками психопатии, так же как не могут возникнуть из биологических особенностей нервной системы высокие нравственные качества.

Решающее значение в понимании происхождения психопатий имеет вопрос о соотношении биологических аномалий (конечно, лишенных какой-либо криминальной готовности) и социально обусловленного неправильного развития. Приведенные взгляды на привычных преступников, на происхождение аморальности являются только одной из сторон широкой биологизации сложных социальных явлений. С этих же позиций буржуазные авторы пытаются рассматривать историю народов, расовые особенности, войны, религию, народные восстания и т.д. Развитие именно этих взглядов последовательно привело немецкую психиатрию к фашистским идеям и создало ей официальное положение в пропаганде расовой биологии — одной из основ безнравственной и жестокой политики нацистского режима.

Имеющиеся у неоломброзианцев указания на двойную обусловленность криминального поведения психопатов — наследственные (врожденные) наклонности и внешняя среда, реализующая, оформляющая эти наклонности, нисколько не смягчают их грубых ошибок. Они всегда подчеркивают некоторое специфическое качество унаследованных, врожденных черт, проявляющихся и без соответствующих влияний внешней среды, подыскивающих себе эту среду, реализующую врожденные наклонности.

Не трудно обнаружить тесную связь неоломброзианства с реакционными идеями вейсманизма-морганизма, примененными к учению о человеческой наследственности. Биологизация социальных явлений, осуществляемая неоломброзианцами в учениях о личности, направлена на то, чтобы доказать неограниченную власть наследственного «фонда» в жизни человека. Последователи метафизических теорий Вейсмана, Моргана рассматривали и психопатии как прямой результат наследственного предрасположения. Внешнюю среду они считали только побочным фактором, не изменяющим самого предрасположения, а только влияющим на характер его «манифестации».

Советская психиатрия (в том числе и судебная психиатрия) придает огромное значение влиянию внешних факторов в возникновении психических заболеваний, отбрасывает мистическое вейсманистское понимание психических аномалий, отрицает существование предрасположения, якобы не зависящего от внешней среды, подчиняющегося только внутренним генотипическим закономерностям. Ложные принципы изучения наследственности, бесплодно применяемые формальными генетиками к различным проблемам психиатрии, помешали поискам истинных причин психических болезней. Они послужили основой для различных теорий, биологизирующих человеческую личность.

Реакционное содержание неоломброзианства в учении о психопатиях было вскрыто работами, помещенными в 1934 г. в сборнике трудов Института им. Сербского «Психопатии и их судебно-психиатрическое значение» (а также в ряде других судебно-психиатрических и юридических работ). Все же в экспертной практике иногда появляются отголоски неоломброзианства в виде попыток рассматривать антисоциальное поведение некоторых психопатов, резидуальных органиков как биологическое свойство их характера.

Примером такой экспертизы может служить частное заключение, данное психиатром по делу К., судившегося в третий раз и обвиняемого в растрате, подделках, мошенничестве и пр. В этом заключении было сказано, что К. в результате перенесенного им органического заболевания мозга проявляет «анэтический синдром», включающий «и проступки, касающиеся денежных растрат». Далее было сказано, что правонарушения, инкриминируемые К., «вытекают из органических дефектов психики», ввиду чего «было бы правильно в этом случае говорить об уменьшенной вменяемости».

Этому частному заключению предшествовала экспертиза в Институте им. Сербского, которая пришла к заключению, что у К. отмечаются признаки психопатии, не дающие основания для признания невменяемости.

Рассматривая дело в порядке надзора, Верховный Суд СССР обратил внимание на то, что в упомянутом частном заключении преступления К., не являющегося психически больным, расцениваются как непосредственный результат «анэтического синдрома». Ввиду этого Верховный Суд СССР нашел необходимым обратиться в Институт им. Сербского, поставив перед ним в связи с указанной экспертизой четыре вопроса, имеющих большое принципиальное значение.

Эти вопросы и ответы, данные Институтом им. Сербского в ноябре 1946 г., опубликованы в работе проф. М.М. Исаева и А.А. Пионтковского¹. Мы считаем необходимым привести их здесь полностью.

Вопросы:

1. «Предопределяет» ли вообще и «в значительной мере» в частности перенесенный в детстве энцефалит и хорея патологическое развитие личности?

2. Влияет ли обязательно семейная наследственность (прямая или боковая) на патологическое развитие личности?

3. Является ли понятие «анэтического синдрома» понятием, твердо установленным в психиатрии? Можно ли считать правильным утверждение, что растрата, совершенная определенным лицом, является одним из признаков анэтического синдрома, т.е. поступком, вытекающим из болезненного состояния?

4. Правильно ли утверждение что при психопатии указанный «анэтический синдром» «органически предопределен» и ведет с фатальной неизбежностью к совершению тех или иных преступлений? Не является ли эта точка зрения отражением неоломброзианских взглядов, осужденных советской психиатрией?

Ответы:

1. Нет, не предопределяет. Патологическое развитие личности в некоторых случаях может быть поставлено в связь с перенесенными в раннем возрасте мозговыми заболеваниями, в том числе энцефалитом и хореей.

Если клинически удается установить зависимость между перенесенным в детстве заболеванием мозга и наступившими изменениями личности, то следует говорить о предрасположении к патологическому развитию личности, а не о «предопределении».

«Предопределение» вообще и предопределение «в значительной мере» обозначает фатальную обусловленность судьбы у детей, перенесших какое-либо мозговое заболевание, Такой взгляд на предопределение патологического развития личности вследствие биологических причин не разделяется советскими авторами.

2. Современными научными данными определенно установлено, что нет оснований говорить об обязательном влиянии наследственности при патологическом развитии личности. Целый ряд душевных болезней, в происхождении которых видели проявление «рокового» наследственного отягощения, в настоящее время объясняется различными экзогенными внешними факторами. Имеется группа так называемых эндогенных психозов (шизофрения, циркулярный психоз, генуинная эпилепсия), где значение наследственных факторов в той или иной степени подтверждено научными исследованиями, однако даже при этих заболеваниях (например, в семьях шизофреников или эпилептиков) большинство (не менее 90%) потомства остается здоровым. Только неблагоприятное сочетание наследственного отягощения и вредных внешних экзогенных моментов может привести к патологическому развитию личности.

3. Термин «анэтический симптомокомплекс» предложен Альбрехтом для обозначения таких психических изменений после эпидемического энцефалита, которые, по его мнению, характеризуются антисоциальным поведением.

В советской психиатрии этот термин подвергся заслуженной критике и в настоящее время почти не употребляется, так как он, во-первых, не раскрывает существа психических изменений, свойственных энцефалитикам, выражающихся прежде всего в расторможении органических влечений, и, во-вторых, устанавливает прямую причинную связь между энцефалитом и преступлением, т.е. биологизирует социальные явления. Расторможение низших влечений при энцефалите вовсе не обязательно влечет к преступному поведению.

Утверждение, что растрата является поступком, прямо вытекающим из болезненного состояния, является неправильным и отражает ломброзианскую точку зрения.

4. При психопатии устанавливается то или другое биологически обусловленное отклонение от норм, затрагивающее элементарные основы темперамента и характера. Формирование психопатической личности в значительной степени определяется внешними влияниями, социальными факторами. В особенности это касается сложных психических образований, какими являются понятия морали, нравственности, социального долга и т.д. При одинаковых психопатических задатках возможно разное поведение психопатов, разная социальная установка.

Утверждение, что при психопатиях так называемый «анэтический синдром» «органически предопределен» и ведет с фатальной неизбежностью к совершению тех или других преступлений, следует считать с точки зрения советской судебной психиатрии неправильным.

Это утверждение в полной мере связано с ломброзианскими и неоломброзианскими тенденциями в судебной психиатрии и в уголовном праве.

¹ «Вопросы уголовного права, военноуголовного права и уголовного процесса в судебной практике Верховного Суда СССР», М., 1947.

Источник информации: Александровский Ю.А. Пограничная психиатрия. М.: РЛС-2006. — 1280 c. Справочник издан Группой компаний РЛС^®